БОГ НЕ ВЕРИТ В НАС

[derwiderstand]

Status: in process
continuation

1.

1.
- Ты понимаешь, оружие больше не устрашает. Оно объект наслаждения, - Сара сидела, закусив сигарету зубами, и замазывала йодом очередной порез на спине у Имре. – Когда начнется новая мировая война, она же последняя, человечество умрет с удовольствием, сладкая дрожь потом уже перейдет в предсмертную судорогу. Но сначала они испытают удовольствие, какого не знали раньше. Когда мир забудет о любви и счастье, когда он будет верен только оружию, он, на самом деле, умрет в самой трепетной нежности, осознать, правда, которую все равно уже не сможет… - Сара вдохнула. – Круто?
- Щиплет, - пробормотал Имре после паузы, выворачивая шею и пытаясь посмотреть себе на лопатки.
- Терпи, - флегматично отозвалась Сара, макнула ватный тампон в склянку и снова приложила к ране.
Сара привыкла выживать и разучилась бояться. Пистолет у виска не пугал ее совершенно. Он просто напоминал ей о детстве. Бомбы. Сербские военные. Боснийские боевики. НАТО. Расстрелы. Изнасилования. Вкус пороха такой же приторный, как и сахарная вата, на самом деле. Он может таким быть.
Из Сараево они перебрались в Градишку. Подальше от границы. Саре было тогда, кажется, одиннадцать. Она вообще не знала своего точного возраста. Она только знала, что у неё есть два папы и ни одной мамы. Сара знала, что она и Деян им не родные. Она не была даже уверена родные ли она и Деян между собой. Сара считала, что так все в этом мире и устроено. Сара считала, что живет очень обычной жизнью.
Когда сожгли их дом, Сара не плакала. И когда голландский военный отбил ее от бородатых боснийцев, тащивших ее за овраг, ей не было страшно. Когда они пытались сбежать в Хорватию, и один из ее отцов погиб, потому что по колонне беженцев провели обстрел, она не расстраивалась. Сара хотела вернуться в Градишку. Там, на заднем дворе, за пепелищем жила одноглазая курица с грязными перьями. Сара ее очень любила. Больше всего Саре хотелось, чтобы война разлучила их семью – тогда бы они никогда не узнали о смерти друг друга. Тогда бы они жили вечно.
Когда Сара поняла, что Эмил везет ее в бордель, она почти не паниковала. Она дождалась, пока они пересекут границу и, всадив гвоздь Эмилу в колено, вытолкала его из машины. Через пару миль старое «вольво» все равно пришлось бросить. Добравшись до Будапешта, она первым делом помолилась за него в церкви, представляя каждую раздробленную косточку его мертвого тела.
Сара была уверена, что ей дико повезло. Стоять каждый вечер на коленях с пистолетом у виска – это гораздо лучше, чем трахаться с какими-то ублюдками.
Чувствовать, как холодный металл упирается тебе то в затылок, то в лоб, то в шею, постепенно нагреваясь от кожи – это лучше, чем сплевывать сперму.
Особенно, когда знаешь, что Венгрия – слишком бедная страна, чтобы кто-то из тех таксистов и рабочих, что приходят сюда каждый вечер, могли оплатить главную услугу.
Убийство.
Особенно, когда знаешь, что они трусят больше, чем ты. На самом деле.

2.

2.
С Имре Сара подружилась быстро. До этого ей здесь просто было не с кем дружить. Ей это нравилось. Она вообще не привыкла с кем-то дружить. Но когда появился Имре, стало как-то веселей. Он был совсем мальчишка. И вообще это он с ней подружился. Сара просто решила попробовать, как это – дружить с кем-то.
- Как ты придумала говорить то, что ты им говоришь? – Имре грыз яблоко, сидя, поджав ноги под себя на не убранной кровати.
Днем всегда нечего делать. Поэтому они болтали.
- В смысле? – Сара сидела спиной к нему, крася ресницы. Макияж тут никому не нужен. Ей просто нравится. Она рисует себе десятки разных лиц за день, а потом смывает.
- Ну, почему ты не говоришь с ними про их детство, про то, что все мы были добрыми и счастливыми?
- Ту девчонку, что была тут до тебя… я ее толком и узнать-то не успела… ее пристрелили после того, как она спросила клиента, помнит ли он свою первую любовь…
- Черт…
Имре был сам еще как ребенок. Ко всем его действиям было применимо слово «искренне». Сара пыталась его отучить, видит Бог, пыталась.
- Дай посмотрю твой порез, - Сара поднялась от зеркала и подошла к Имре, отклеив пластырь. – Почти зажило…
- Скоро новые будут, - Имре пожал плечами.
- Часто они тебя…
Имре повезло меньше. Он работает с клиентами, предпочитающими холодное оружие. Там запрещено убивать. Но там часто ранят.
- Они нечаянно… - Имре метнул огрызок ровно в маленькое раскрытое окошко под потолком. – Можно сигарету?
- Может, не будешь курить?
- Хочется…
Сара достала пачку из кармана и кинула Имре.
- Так как ты придумала? – Имре чуть закашливается, как всегда, при первой затяжке.
- Ну, - Сара берет красную помаду и тщательно обводит губы. – Я подумала, кого они не смогут убить?
Имре пожал плечами.
- Себя. Понимаешь, если до сорока, пятидесяти лет они не убили себя в этом убогом существовании – они уже не сделают этого. Они бояться и даже дерьмо кажется им ценным.
- Я все равно не понимаю, - Имре виновато улыбнулся.
- Я говорю им то, что они сами хотят сказать себе. Я говорю – а они слышат себя. Свой внутренний голос, который доводит их до мигреней. Может, им станет легче. Может, они убьют себя. Может, они впервые в жизни почувствуют, что поговорили не с пустотой.
Имре вздохнул и докурил сигарету.
- Отсюда можно сбежать, интересно?
- В любой момент.
- Правда? – Имре распахивает глаза и удивленно смотрит на Сару. – И тебе не хотелось?
- Нет. Ну то есть, есть один повод… Но… один шанс из тысячи, что время наступит…
- Тебе здесь нравится? – Имре поднялся и сел рядом с Сарой, уткнувшись ей в плечо.
- Вроде того… Знаешь, в отличие от того мира, здесь тебя хотя бы предупредят, прежде чем убить.

3.

3.
Свет зажигался, когда открывалась дверь. Несколько тусклых светильников на стенах. Достаточно, чтобы видеть силуэты, но не различить лиц. Клиент не видел, кому он тычет пистолетом в голову. Сара понятия не имела, кто собирается ее убить. Обычно приходилось рассматривать ремень на брюках. Пальцы на курке. Запястья. Сара думала, что Имре придется тяжело, наверно. Может, он даже будет скучать по ней. Этот мужчина, что зашел сейчас в комнату, так и стоял на пороге. Всегда было забавно наблюдать, как люди смущаются, и как неуверенно звучит их голос. В их руках пистолет с полной обоймой, в их руках впервые в жизни хоть какая-то власть, а они сами готовы в штаны наложить. Мужчина, так и не сдвинулся с места. В комнате так тихо, что Сара слышала его дыхание и шорох куртки, когда он потянулся зачесать волосы.
- Это ваше первое убийство?
Мужчина испуганно кашлянул и дернулся. Будто это у Сары был пистолет. Гребаные неудачники. Все те парни, что приходили, орали на нее и засовывали дуло ей в рот. Все те, кто видел на ее месте своего начальника или жену.
- Мать твою, ты меня сейчас грохнешь! Так какого черта ты там мнешься? Давай, это твой бенефис. Пойдет? Обставь это как шоу. Обставь это как исповедь. А я замолвлю словечко за твои грехи в Аду. Расскажи мне, кто я? Кого ты пришел убивать?
Мужчина молчал, и Сара уже была уверена - единственное, что может прозвучать в этой тишине – это выстрел. Он подошел ближе, но даже не целился в нее.
- У меня украли детей, - негромко сказал он. – Я почти нашел того, кто это сделал…
- Почему вы ищете этого ублюдка, а не детей? – перебила Сара.
Мужчина пожал плечами.
- Они, скорее всего, уже мертвы… Я спрошу у ублюдка перед тем, как пустить ему пулю в лоб, - мужчина хмыкнул, будто в этот момент он криво усмехнулся. – Я хотел бы увидеть их, но они не давали о себе знать… значит – мертвы… Ваши родители знают, где вы?
- У меня нет родителей, - Сара начинала жалеть, что пистолет не в ее руках. Сдохнуть под такие сентиментальные речи – хуже не придумаешь. Но вопреки ее ожиданиям мужчина снова замолчал. Сара так и не поняла, сколько прошло времени. От скуки она пыталась рассмотреть хоть что-то в этом человеке, насколько позволял тусклый свет. Джинсы весьма поношенные. Шерстяной свитер, черт его знает, какого цвета. Кажется, красный. Но может и коричневый. Сара начала раскачиваться, сидя на коленях. Что-то темное на запястье виднеется из-под манжеты. Какие-то буквы. Татуировка? Похоже на то. Татуировка на левом запястье. Прищурившись, Сара разглядела первые три буквы: «Мил….». Что это может значить? Как назло, ни одно слово не лезло в голову. Сара начинала злиться. У нее не получалось жить нормальной жизнью, но и со смертью, как оказывается, тоже возникают немалые проблемы.
Мужчина перехватил пистолет, чуть задрав рукав. Сара успела выхватить взглядом последние буквы, прежде чем манжет съехал обратно.
«….ош»
Милош. Саре показалось, что никогда еще ее мозг не работал в таком бешеном темпе, и никогда еще ее сознание не было настолько ясным.
И еще. Ей вдруг стало страшно. До зубовного скрежета.
- Ну ладно… - мужчина вздохнул, неуверенно приставляя дуло Саре к виску. Сколько у нее есть? Секунда? Две?
- Простите… Но мне очень важно убить его… Мне очень важно научиться сейчас…
- А Милош бы вас простил? – Сара выпалила это быстрее, чем успела подумать, что, собственно, она говорит.
Мужчина вздрогнул, Сара поняла это, потому что дуло дернулось, царапнув кожу.
- Что? Причем здесь …Откуда вы…?
- Татуировка. Я просто прочла татуировку, - как можно спокойней ответила Сара.
Мужчина суетливо натянул рукава по самые кончики пальцев. Вот теперь все ставки сделаны. И, скорее всего, выпадет красное. Кровь. Ее собственная кровь. Потому что вот теперь он ее точно пристрелит.
В конце концов, таких татуировок, может быть, десятки…
- Здесь можно вернуть деньги, что я заплатил? – сухо спросил мужчина.
- Вряд ли, - Сара пожала плечами.
- А украсть пистолет?
- Попробуйте.

4.

4.
Деян не думал, нравится ему это или нет. Исключи личное отношение – и исключи проблемы. Просто живи. В конце концов, когда в сторону Ада тебя заносило уже не раз, начинаешь ценить и Чистилище. В конце концов, все могло быть и хуже. Эмил, может быть, и подонок, но держит свое слово, по крайней мере. Не больше одного клиента за ночь, крыша над головой, всегда есть, что пожрать. А если слово подонка – единственное, на что в этом мире можно положиться, то это не проблема. Это условия существования. В каморке всегда было прохладно. Деян поежился под колким свитером и постучал костяшками, прислонившись плечом к двери.
- Не спишь?
- Куда там…
Деян медленно прошел внутрь и тяжело опустился на стул.
- Пятьдесят, как договаривались…
- Договаривались на семьдесят!
- Но он заплатил только пятьдесят… - растерянно проговорил Деян.
Перегнувшись через стол, Эмил схватил парня за свитер и, как следует, тряханул. Деян только то ли всхлипнул, то ли вздохнул.
- Карманы выворачивай, - Эмил толкнул его к стене.
Деян инстинктивно схватился руками за голову.
- А это что? – прижимая Деяна локтем в грудь, Эмил вынул у него из кармана брюк недостающие две купюры. Эмил чертыхнулся и вдарил Деяна по щеке.
- Зачем тебе деньги, а? Руки дай сюда…
- Что? – Деян непонимающе посмотрел на него из-под полуприкрытых век.
Эмил силой схватил его за запястья и дернул к себе, поочередно закатав рукава.
- Только попробуй мне на иглу сесть… - сухо бросил он, закуривая сигарету и садясь на место. – Есть хочешь?
Деян помотал головой.
- Что-то ты нездорово выглядишь, – Эмил откинул челку с глаз Деяна.
- Знобит немного…
- Этого не хватало… - Эмил сплюнул прямо на пол и глубоко затянулся. – Попрошу Эльгу купить утром лимонов, отлежишься денек… Я так и не услышал ответа на вопрос, - Эмил снова поднялся и стоял, скрестив руки.
- Какой?
- Зачем тебе деньги?
- Я хочу съездить в Градишку, - ответил Деян, глядя на Эмила. – Дать знать отцу и Саре, что я жив…
- А ты думаешь, они живы? – Эмил усмехнулся и взялся за новую сигарету.
- Вот и проверим…
- Я всегда говорил, что любовь – это психическое нарушение. Твоя сестрица своей глупостью сделала из тебя шлюху, а твой папаша дважды доверил своих ненаглядных деток какому-то проходимцу, и ты все еще думаешь о них!
- Я рад, что ты объективно себя оцениваешь, - криво усмехнулся Деян и бесцеремонно вытащил из пачки Эмила сигарету для себя.
- Что случилось, кстати, с вашей матерью? Никогда ничего не слышал о ней ни от тебя, ни от Сары…
- Долгая история, - буркнул Деян, покусывая кончик фильтра и подгибая ногу под себя.
- Детка, ты в курсе, что у меня бессонница, - Эмил сел на подоконник.
- Может водки выпьем? – Деян затянулся и попытался стряхнуть пепел в жестяную банку, хотя натлело еще немного.
Помолчав немного, Эмил достал из стола начатую бутылку, плеснул Деяну в стакан, а сам глотнул из горла.
- Одни затраты на тебя… - Эмил вытер губы рукавом.
- Милош мне не родной отец… Да и Саре тоже…
- Стоп, его, помнится, звали Эдгар?
- Ты спрашивать будешь или слушать? – огрызнулся Деян.
Эмил только вздохнул и сделал еще глоток.
- Я родом из Приштины. Родного отца не знал, мать умерла, когда мне было года четыре. Милош был нашим соседом. Возился со мной иногда… Когда случилась беда, взял к себе… Потом мы уехали оттуда. Сару мы нашли в поезде, когда ехали в Сараево. Ее подкинули…Ей был годик или два. В Сараево мы встретили Эдгара. Он, кстати, венгр
по национальности, но тогда национальность еще не имела никакого значения…
Эмил криво усмехнулся: «Значит, ты в папочек?»
- Какая же ты мразь, - глухо бросил Деян.
- Нас всех ждет Ад, так что незачем прикидываться. Сара знает эту историю?
- Нет, конечно, - Деян допил водку. – Для нее это просто наша семья… Потом мы выросли, Милош погиб, а потом все уже проходило при твоем непосредственном участии, - Деян произнес это как мог ехидно.
- Сколько, кстати, Саре лет? Она никогда не могла сказать точно…
- Сейчас шестнадцать…
- Так и думал, что упустил ценный товар, - Эмил стукнул себя ладонью по колену, швырнув очередной окурок в форточку.
- Тебе никогда не хотелось повоевать? – спросил Деян после паузы.
- Не хотелось, но пришлось, - Эмил соскользнул с подоконника и пересел на стол, рядом с Деяном. – Меня продали в наёмники как вещь. Думаешь, я всегда был такой красавец, - саркастично спросил Эмил, наклоняясь к Деяну. – Осколочные от разрывной гранаты, - он ткнул пальцем себе в щеку. – Три ножевых на спине… Война – это не танки. Она здесь. Каждое утро. Восход солнца – это взрыв атомной бомбы. И пока они там играют во спасение мира нам надо попытаться спасти хотя бы собственные шкуры…

5.

5.
Пыльный желтый фургон притормозил у обочины рядом забегаловкой. Глухо стучащий мотор замолк, выкашляв последнюю порцию выхлопного дыма. Выдернув ключ, Мартен вылез из машины и раздраженно захлопнул дверь. Главное успокоиться. Главное сохранить способность логически мыслить. Зайдя внутрь, Мартен рефлекторно оглянулся. Никого, кроме парочки каких-то подростков. Очередные Ромео и Джульетта, Бонни и Клайд или черт знает кто еще, сбегающие из дома до ближайшей бензоколонки в надежде укатить автостопом до собственного Эдема, но спускающие всю сэкономленную с завтраков мелочь раньше.
В такой ситуации, в которой оказался Мартен злиться можно даже на булыжник. В такой ситуации злиться просто физически необходимо. Мартен взял кофе и сэндвич, свежесть которого не внушала никакого доверия, впрочем, альтернативы не было все равно.
Так вот о способности мыслить. Она пока при нем. На будущее ему надо усвоить следующие вещи: скрывать знание сербского, не спорить с редактором никогда, не предлагать, как усовершенствовать придуманный им проект, ну и, пожалуй, не флиртовать с его молоденькой женой так явно.
- Черт… - прошипел Мартен, цокнув языком. Кофе оказался слишком горячим.
Говорят, бомба два раза в одну яму не падает. Ха! В таком случае в его яме уже целый артиллерийский склад.
В прошлый раз Мартена дома, в Голландии, уже и похоронить успели, пока он торчал в плену. Впрочем, плен – громко сказано. Никакого выкупа никто не требовал. Никаких новостей о похищенном журналисте никто не передавал. Наёмникам просто был нужен какой-то чернорабочий. Приготовить пожрать, собственной шкурой проверить, не натовская ли засада эта сделка по продаже оружия, разведать тыл голландских военных, закопать трупы настоящих пленных или изнасилованных. Вот и вся работка. Сначала Мартену было страшно до истерики и обоссаных штанов, а потом он просто понял, что война – всего лишь разновидность жизни. Устаешь, ненавидишь и чего-то ждешь. Все одинаково.
Он даже сдружился там с одним парнем. Как знать, может именно он и спас Мартену жизнь. Он был не из болтливых, но Мартен понял, что он тоже там не по своей воле. Они сбежали потом вместе. Точнее бежать-то собирался только тот парень, но в последний момент почему-то взял Мартена с собой. Может, ему было страшно одному, может, ему нужен был заложник. На следующий день военные вошли в тот район, где они скрывались, боевиков обезвредили. Обстрелом из танка.
Самое забавное, они с тем парнем и правда сдружились насколько это возможно, когда вас сближает оружие. Он даже нашел Мартена потом в Амстердаме. Черт знает как. Прислал письмо под вымышленным именем, но Мартен сразу понял, кто это. Сообщил, что осел в Будапеште и оставил номер, по которому с ним можно связаться. Их старая шифровка. Нужные цифры вычисляются тактом песни Dead End Street.
Возможно, этот номер Мартену еще и потребуется. А пока надо успокоиться. Успокоиться и подумать, что, черт возьми, делать!? Никогда еще Мартену так не хотелось, чтобы интуиция его подвела. Потому что пока предчувствия крайне дерьмовые.
Ничего. На эту ночь он снимет номер в гостинице, а утром позвонит в Амстердам и выяснит, где обещанная ему съемная квартира, где деньги на командировочные расходы, которые должны были перевести на его счет и где, в конце концов, этот представитель международного отдела, который должен сопроводить его в Косово? И сколько ему еще торчать в этом гребаном Будапеште почти без денег и связи?
Мартен одним глотком проглотил мутные остатки кофе и еще раз оглянулся, прежде чем выйти на улицу. В кафе никого не было.

6.

6.
- Ты любишь играть в прятки?
- А приз будет? – спросил Имре, облизывая мороженое с ложки.
- Если повезет – да. Жизнь, - ответила Сара и потянула Имре за руку.
Кофе так и остался недопитым. Когда Сара говорила Имре, что сбежать от хозяина не проблема, она не врала. Но сейчас все несколько осложнялось трупом и обчищенной кассой.
Тот мужчина решил, что украсть пистолет проще, если пристрелить охранника. Сара решила, что второго такого шанса уже не будет. Теперь у них есть достаточно денег, чтобы прожить несколько недель, да и на билеты хватит. Только у них нет документов. Можно пойти в «красный крест» и прикинуться беженцами. Но вот конкретно сейчас надо спрятаться. Если хозяин найдет их – им не жить. А он из тех людей, что из-под земли достают.
Сколько они уже ехали, свернувшись калачиками в багажнике фургона, Сара не могла сказать. Пока она работала в «Казино смерти» время потеряло всякий смысл. Она с трудом помнила, какой сейчас месяц. Минуты не поддавались счету тем более.
Когда машина притормозила, Сара судорожно прислушивалась к тому, что происходит снаружи, зажимая Имре рот, на всякий случай. Сначала было очень тихо, а затем послышались два мужских голоса. И судя по тому, о чем они разговаривали, фургон приехал к гостинице.
- Какой-то багаж у вас есть?
- Да, один чемодан, ерунда… - Мартен пересчитывал деньги в кармане, прикидывая, сколько оставить портье на чай.
- Давайте я вам помогу все равно…
Сара зажмурилась на секунду от света, прыснувшего внутрь, когда дверь багажника распахнулась. Один из мужчин едва не подпрыгнул, увидев их. А другой, судя по униформе - портье, только подозрительно покосился сначала на Имре с Сарой, а потом на водителя фургона.
- Это и есть ваш багаж? – приподняв бровь, переспросил он.
- Нет… нет, - запинаясь, начал Мартен. – Это… это мои брат и сестра. Знаете, мы едем вместе, денег мало, поэтому ночуем по очереди…
Портье по-прежнему скептически окидывал взглядом багажник.
- Так вам оформлять одноместный номер все-таки?
- Да, - твердо ответил мужчина, но наткнувшись на вмиг ставший подозрительным и неприветливый взгляд гостиничного работника, замотал головой. – То есть, нет. Давайте трехместный.
- К сожалению, они сейчас заняты, - сдержано ответил портье.
- Тогда двухместный, - Мартен выдавил из себя улыбку. Была бы это какая занюханная ночлежка, вези он хоть расчлененный труп у себя в фургоне – никому бы не было дела. Но это все-таки одна из лучших гостиниц города, где хоть как-то можно быть уверенным в собственной безопасности. И вот теперь он сам выглядит как прямая угроза этой безопасности.
- И вот, извините за беспокойство, - как можно заискивающе проговорил Мартен, всовывая портье в руки все, что он нашел в кармане. Однако назойливый мужчина не торопился уходить, будто желая проследить, что будет дальше.
- Ну, Мария, вылезай, вы поспали? – Мартен протянул Саре руку, помогая выбраться ей из фургона.
Усмехнувшись, портье наконец-то ушел. На секунду Мартен подумал прогнать девчонку с парнем прочь, но вовремя одумался, что отступать уже поздно и надо играть до конца. Впрочем, сами они тоже не думали куда-то сбегать. Послушно плелись за Мартеном в гостиницу. Взяв с улыбкой ключи у портье, Мартен вызвал лифт, пропустил внутрь своих нежданных попутчиков и потом зашел сам. Все трое молчали, глядя друг на друга во все глаза. Кажется, в сумке у Мартена была фляга с виски. Сейчас он глотнет грамм сто пятьдесят разом и выяснит, какого хрена они делали у него в машине. Впрочем, за то время, что они поднимались до пятого этажа внимательное изучение бледных лиц белобрысого мальчишки, одетого в шерстяные лосины, кеды и растянутый свитер и темноволосой девчонки в спортивном костюме натолкнуло Мартена на мысль, что очень уж они смахивают на тех подростков из придорожного кафе.
«Засранцы», - про себя подумал Мартен, опирая дверь номера.

7.

7.
Пленные и то были разговорчивей. Битый час эта парочка стояла у двери, и девчонка крепко держала паренька за руку. Потом Мартену удалось вытянуть у них имена. На все вопросы, откуда они и что с ними случилось, они только опускали глаза в пол и словно воды в рот набирали.
Потом Сара и Имре все-таки прошли в глубь комнаты и сели на край кровати, снова уставившись двумя парами настороженных глаз на Мартена. Тот вздохнул и припал губами к фляжке.
- Есть хотите?
Сара и Имре помотали головами.
- Давайте договоримся так. Вы ночуете здесь, но утром, чтобы и след ваш простыл. И больше вы в моем фургоне не прячетесь!
Сара расстегнула куртку и, достав из кармана деньги, молча протянула их Мартену.
- Это еще что? – настороженно спросил он.
- Возьмите. Нам надо уехать из Будапешта. Мы заплатим. Это все, что у нас есть.
- Стоп-стоп-стоп! – Мартен ладонями отстранил руки Сары. – Я не буду брать никаких денег. Но я позволю вам остаться, если вы, черт возьми, расскажете, кто вы и откуда взялись?
Мартен чувствовал, как в нем просыпается журналистское любопытство. Кто знает, в конце концов, может из этого выйдет неплохой репортаж, которым можно обеспечить себе тыл в случае ухода из газеты. Перепродать его конкурентам и пусть Риксен со своими интригами горит в аду. Все-таки он счастливчик. Жизнь всегда посылает ему спасительные ниточки, за которые можно ухватиться и зацепить то дерьмо, что на него катится только кончиками ботинок, а не вляпаться в него по полной.
- Наша мать уехала на заработки в Испанию, а отец погиб. Мы беженцы из Косово, - тихо проговорила Сара.
- Так вы брат и сестра, значит?
Сара кивнула.
- Почему он молчит все время? Он немой?
- НАТОвские военные стреляли по мишеням над его головой, - Сара закусила губы.
- О Господи…
- Помогите нам, пожалуйста, у нас никого нет, - Сара заплакала.
- Эй, малышка… - Мартен запнулся, не зная как себя вести. Слова утешения никогда не были его коньком. – О вас позаботятся…
Мартен несмело погладил Сару по спутанным волосам. Вытерев слезы рукавом куртки, она обняла Имре. Мартен невольно улыбнулся. Внутри него все ликовало, он уже представлял лицо Риксена, когда тот поймет, какой материал уплыл у него из-под носа по вине его собственной глупости. Нелегальные мигранты из Восточной Европы, бесчинства НАТО… Если раскрутить девчонку на откровения, можно выудить еще больше горячих тем.
- Ложитесь-ка спать пока. Вы и так утомились, наверно… Уместитесь на одной кровати? Я могу поспать в кресле, если что.
Сара замотала головой.
- Не надо. Вы и так очень добры.
Приняв душ, Мартен завалился в кровать.
Теперь до утра у Сары было время подумать, что делать дальше. Весь этот жалостливый бред Мартен, кажется, принял за чистую монету. Уже хорошо. Значит, подозрения она и Имре уже не вызывают. Пока он спит, можно обчистить его карманы, взять что-то из одежды и сматываться. Чтобы скрыться, нужна машина, но вдвоем с Имре они не уедут далеко. Приноровиться водить еще можно, но любой постовой заподозрит неладное. А бежать без машины не имеет смысла. Черт знает… Вдруг Мартен все-таки не спит, а только притворяется, как сама Сара. Впрочем, можно подождать утра и порыться в его вещах, пока он будет в ванной. Но как бы Сара не пыталась храбриться то, что без помощи Мартена им не выбраться, становилось все очевидней.

8.

8.
Мартен повернулся на другой бок и приоткрыл глаза, разбуженный каким-то тихим стоном. Имре лежал, свернувшись клубком на соседней кровати, и скулил в подушку. Сара сидела на коленях у кровати и монотонно гладила его по голове.
- Эй, что случилось? – позвал Мартен, беря с тумбочки часы и надевая их на руку. Почти шесть утра.
Сара виновато поджала губы, будто извиняясь, что они помешали сну Мартена.
- С ним всегда такое…
Мартен поднялся с кровати, натянул джинсы и подошел к Саре. Имре лежал на простыне, скинув одеяло, прижав колени к груди, и мелко дрожал. Мартен осторожно коснулся его лба ладонью, склонившись над мальчишкой.
- Что с ним? Его знобит?
- Нет, - Сара качнула головой. – Тошнота… Его всегда тошнит. Накатывает приступами. Раз в день-два. Иногда неделю может не беспокоить. Как повезет… А потом… иногда за пять минут проходит. Иногда пару часов не отпускает…
Имре сдавленно взвыл и Мартен едва не зажмурился.
- Может дать ему каких-то таблеток? – осторожно предложил он.
- Ему не помогает…
- И что, он все время так терпит?
- Ну… ему помогают лимоны… Лимонный сок, знаете? Если надавить один или два лимона, и выпить залпом…
- Лимоны? О черт, самое то для шести утра в Будапеште… А таблетки ему точно не помогают?
- Точно, - устало вздохнула Сара.
- Ладно. Я спущусь вниз, узнаю, если ресторан открыт, может у них есть. Держитесь тут, - он сжал плечо Сары и, накинув куртку, вышел из номера.
Сара покосилась на его сумку, брошенную в углу. Если использовать шанс, то прямо сейчас. Глаза Имре закрыты. Когда приступ только начинается у него всегда полуобморочное состояние.
Сара тихонько расстегнула молнию. Свитер, джинсы, смена белья, плеер, блокнот, какие-то кассеты, паспорта нет, наверно он у него в куртке, зато в боковом кармане удостоверение, написано на непонятном языке, но кажется оно журналистское, и деньги. Едва ли половина того, что есть у Сары.
Она закрыла сумку и снова села к кровати.
Мартен вернулся минут через десять.
- Ресторан закрыт… - вздохнул он. – Но, кажется, противоядие будет, - Мартен усмехнулся. – Мой приятель обещал помочь, он придет сюда, минут через тридцать-сорок.
- Он доктор? – спросила Сара.
- Нет, но в данном случае – это лучше, поверь мне. Лучше всех лечит тот, кто сам умеет выживать.
Имре снова едва не вскрикнул, и Сара с Мартеном молниеносно вздрогнули, уставившись на него.
- Ладно. Мне надо съездить на телеграф. Позвонить по важному делу. Когда придет мой друг, передай ему, что мне надо с ним поговорить.
Сара кивнула.

9.

9.
В холле ошивался какой-то народец, Эмил надвинул шляпу на глаза и проскочил в лифт. На этажах тихо. Полы застелены коврами – шаги совсем бесшумные. Как в долбанном триллере. Если ему понадобиться кого-то грохнуть, он назначит ему свидание в этой гостинице. Нужная комната была крайняя по коридору. Эмил постучал в дверь три раза.
- Марти, старина, ты… - проговорил он хриплым голосом, пока дверь приоткрывалась. – Ого…
По ту сторону порога стояла темноволосая худенькая девчонка.
- Все открываешь двери незнакомцам, детка? – усмехнулся Эмил, захлопнув локтем дверь, и прошел в комнату, слегка прихрамывая на правую ногу.
Саре даже не хотелось кричать. Это уже не поможет. Разве что хуже будет. Ей сразу хотелось исчезнуть.
- Ну, и кому тут нужна помощь? Кроме тебя, детка, – Эмил картинно развел руками и огляделся. – Лечись, парень, - он достал из кармана два лимона и швырнул их Имре, сидящему на кровати. Тот только во все глаза испуганно глядел на незнакомого высокого парня со шрамом на лице, в кожаной куртке, пережевывающего в уголке губ незажженную сигарету.
- Не вижу радости, Сара, - издевательски заметил он. – А ведь какая встреча! Кино можно снимать.
Сара так и стояла чуть в стороне от двери, опустив глаза и почти не дыша.
- Смотри на меня, сука! – сквозь зубы бросил Эмил, грубо толкая Сару на пол. Имре сдавленно вскрикнул, прижав колени к груди. Большим пальцем Эмил чуть приподнял поля шляпы и, выхватив из-за пояса джинсов пистолет и направив его на Имре.
- Не выношу плакс, - с саркастичной улыбкой заметил Эмил. – Так что сделай одолжение – заткнись. Не хочется вас сразу убить, даже не пообщавшись. Я люблю поболтать. Люблю слушать истории. Вот только, когда врут, не люблю. Усвоили правила? Не слышу ответа.
- Да, - сглотнув, едва слышно проговорила Сара, бросив на Эмила угрюмый взгляд.
- Отлично, - Эмил отвел дуло от Имре и распахнул шкафчик мини-бара. – Тогда начинай, - добавил он, откупоривая маленькую бутылочку коньяка. – Какого хрена ты тут делаешь, детка? Ты гостиничная проститутка?
- Нет, - сдержанно ответила Сара.
- Если честно, я надеялся, ты сдохла. Это было бы справедливо, по крайней мере. Слушай, детка, я люблю связные рассказы. Так что не заставляй меня тянуть из тебя каждое слово. И что это за придурок?
- Это мой друг. Нам надо уехать из Будапешта. Мы прятались в машине Мартена…
- Вы что, убили кого-то?
- Почти…
Эмил слегка подавился коньяком и присел на прикроватную тумбочку.
- Я так и знал, что на мне ты не остановишься. Вообще, знаешь. У меня есть к тебе предложение. По старой дружбе. Этого парня я не знаю. И мне плевать на него. Но тебе – так и быть, окажу услугу. Есть одно местечко, где тебя уже никто не найдет. Ну, кроме Ада, разумеется. Вставай, - Эмил поднялся и резко дернул Сару за плечо. – Ты едешь со мной, - Эмил приставил дуло ей ко лбу. – Есть возражения? – приподняв одну бровь, спросил он. – Ну вот и отлично, - продолжил Эмил, выдержав паузу. – Прихвати вещи, это поездка в один конец.
Сара, не поворачивая головы, исподлобья оглядела комнату. Вещей у нее все равно нет, но теперь зато есть пара минут подумать хотя бы о гипотетических шансах на спасение. Эмил допивал коньяк, издевательски водя пистолетом по щеке Имре.
- А ты хорошенький, - усмехнулся он.
За спиной Сары – сумка Мартена. Она всеми силами постаралась сохранить спокойное выражение лица, осторожно потянула одной рукой за язычок молнии и запустила ладонь во внутренний карман. Подушечки пальцев нащупали гладкую кожаную поверхность.
- Я готова, Эмил, - громко и четко сказала Сара, поднимаясь с пола.
- Пойдем, - Эмил крепко, до боли сжал ее локоть и подтолкнул к двери. – И попробуй только хоть пискнуть, - прошептал он ей на ухо, обдавая терпким запахом коньяка.
Эмил вернулся к мини-бару, запихнув в карман еще пару маленьких бутылочек.
- Имре, оставайся здесь и спроси у Мартена, нравится ли ему быть журналистом. Обязательно.
- Хватит болтать, - недовольно хмыкнул Эмил, выталкивая Сару в коридор. Девушка послушно двинулась вперед, сунув руки в карманы. Пальцы, кажется, немели от того, как крепко она сжимала рабочее удостоверение Мартена.
- Твой братец очень хотел тебя видеть… - скалясь, заметил Эмил, пока они ехали в лифте.
- Ты знаешь, где Деян?
- Конечно. Тот факт, что ты, детка, убила меня и сбежала, не отменил того факта, что мне нужна была шлюха.

10.

10.
- Риксен, слушай, я не собираюсь тут рисковать своей задницей еще раз! Алло! Чёрт, - прошипел Мартен, отводя трубку от уха. – Простите… - эй, - он окрикнул мужчину, сидящего за столом поодаль и что-то сосредоточенно пишущего в блокнот. Больше в зале все равно никого не было. – Вы говорите по-английски?
Тот только помотал головой.
- А по-сербски? У вас не найдется мелочь? – Мартен на всякий случай попытался объясниться и жестами заодно.
Мужчина пошарил по карманам и, подойдя, насыпал в ладонь Мартена кучку монет.
- Спасибо, я вам верну сейчас, а то у меня просто мелких денег не осталось, - торопливо проговорил Мартен, опуская их в аппарат. – Алло, Риксен, в общем, я торчу тут от силы еще пару дней, и если со мной никто не свяжется, я возвращаюсь в Амстердам. Что значит не получается? Я не поеду туда один. Пресс-центр? Какой еще гребаный пресс-центр? Да, ладно, я записываю адрес. И что, мне договариваться с ними? Они в курсе? Ладно… Ладно! – Мартен зло швырнул трубку на рычаг и чертыхнулся.
Он задницей чуял, что Риксен ему лжет. Что этот хитрый лис просто издевается над ним. Когда Мартен уезжал в эту командировку, ему было ясно сказано, что в Будапеште его встретит проводник с сербской стороны и отвезет в Косово. Теперь выясняется, что, оказывается, он должен был присоединиться к съемочной группе с немецкого телевидения и уехать с ними. А поскольку Мартен не успел и проводник забрал только их, то теперь ему надо искать какой-то пресс-центр представительства международного союза журналистов и уже с ними решать свою проблему. Лучше не придумаешь.
- Вот, спасибо вам. Даже сдача есть, - Мартен подошел к мужчине и положил на стол купюру и оставшиеся монетки.
- Что, неприятности?
- Да… вроде того…
- Этот город полон неприятностей…
Мартен только невесело усмехнулся. Когда они вышли из здания, оказалось, что на улице вовсю хлещет ливень.
- Вот черт, может вас подбросить? Я на машине… – предложил Мартен, кивнув в сторону фургона, припаркованного у обочины. – Вам куда?
Мужчина поежился от порыва ветра, прижав ворот красного свитера плотнее к горлу и запахнув куртку.
- Это я и пытаюсь выяснить… - мужчина сунул руки в карманы и направился в сторону машины. Мартен только удивленно приподнял брови, растерявшись.
- Ну, так ваше предложение в силе? – незнакомец обернулся. Его волосы и одежда моментально промокли под дождем.
- Ну, да, - кашлянул Мартен и поспешил следом.
В машине было прохладно, Мартен сразу же завел двигатель и включил обогрев воздуха.
- А вас что занесло сюда? Вы же не местный? Хорошо по-сербски говорите…
- Да так, ищу одного парня…
- Должен вам денег? – попытался пошутить Мартен.
- Вроде того…
В итоге мужчина попросил Мартена отвезти его на рынок Лахел. Почти всю дорогу они молчали. Незнакомец попался неразговорчивый, а голову Мартена занимали лишь мысли о собственном положении, которое день ото дня становилось все проблематичней.
Высадив мужчину у рынка, Мартен вернулся в отель, купив по дороге сэндвичей на троих. Номер был не заперт, что сразу насторожило его. Зайдя внутрь, Мартен сначала никого не увидел, и только потом расслышал тихие всхлипы, больше похожие на прерывистое дыхание. Имре сидел на полу между кроватями.
- Тебе все еще плохо? Где Сара? – Мартен подошел к Имре и погладил его по голове. Тот только уставился на него испуганными глазами.
Мартен оглядел комнату. Стул опрокинут, его сумка расстегнута.
- Что случилось? Она сбежала? Я так и думал, что вы долбанные воришки! – Мартен развел руками и швырнул пакет с сэндвичами на кровать. Но тут же осекся: «Так, а ты что здесь делаешь?»
- Её забрал… тот парень… у него был пистолет… - тщетно пытаясь не дрожать, запинаясь, проронил Имре.
- Какой парень?
- Он приносил лимоны…
- И он забрал Сару?
Имре часто-часто закивал.
- Вот ублюдок… Дороговато он с нас взял, - усмехнулся Мартен. – Он передал что-нибудь мне?
Имре мотнул головой. Мартен нахмурился.
- Совсем ничего?
- Нет. Сара просила узнать, нравится ли вам быть журналистом…
- Что? – переспросил Мартен. – Как ты…
- Это Сара просила, - испуганно перебил Имре.
Мартен метнул взгляд на сумку и в один шаг оказался рядом, запуская руку во внутренний карман.
- Она украла мое удостоверение… - хмуро заключил он, оседая на пол.
«Эта дрянь что, посланница Риксена?», - промелькнуло в голове у Мартена. Теперь он еще и остался без своего основного документа и ни в какой гребаный пресс-центр ему не попасть.
На секунду он замер, а потом вдруг хитровато улыбнулся и посмотрел на Имре.
- Так ты говоришь, Сара сказала тебе спросить…? А знаешь, твоя сестрёнка чертовски умная, - Мартен поднялся, хлопнув себя по коленям. – Оставайся здесь. Я съезжу в полицию. Напишу заявление о краже.

@темы: [fiction]:original, [genre]:drama